Компьютерные дети

Адаптация к электронной среде: психологический аспект

В новый информационный век электронная среда еще более приблизилась к человеку. И хотя ресурсное обеспечение детских и юношеских библиотек в 90-е годы не способствовало процессам модернизации, из
120 региональных детских и юношеских библиотек 50% делают только первые шаги в освоении компьютерных технологий, одновременно осваивая Интернет. Только 10% библиотек, движимых к открытию энергией собственных заблуждений, имеют драгоценный опыт создания корпоративных информационных ресурсов, их трансляции и обеспечения условий доступа к ним. Интернет-технологии усилили ветер перемен в библиотеках для детей и юношества, которые ведомыми и неведомыми путями стремятся ускорить процесс их развития и модернизации.

Работа по созданию ресурсов в электронной среде усложняется все более и более, требуя от библиотекаря новых специальных знаний. В связи с этим на смену парадигме «поддерживающего», или «просветительского», образования пришла концепция инновационного или непрерывного образования. Однако для этого библиотекарь не только должен сам владеть особыми информационными знаниями и умениями, но и быть профессионально готов транслировать их, формируя информационную культуру пользователя. Там, где на базе вузов организована специальная подготовка педагогических и библиотечных кадров, способных на профессиональной основе вести занятия по курсу «Основы информационной культуры», в работе столичных и региональных библиотек виден положительный результат.

В большинстве же регионов ситуация усугубляется отсутствием специально подготовленных кадров и необходимой учебно-методической литературы и занятия по информационной культуре поручено вести программистам. Конечно, в программисты идут самые разные люди, но очень часто межличностное общение у «настоящих программеров» весьма своеобразное. Они явно предпочитают машину людям. Несколько лет назад директор одного из математических институтов АН попробовал нанять психологов, чтобы провести психологический тренинг для развития у сотрудников навыков общения. Они устроили настоящий бунт! Ошарашенный директор не мог понять: «В чем дело, вы что, обалдели все?» Ему ответили: «Ты думаешь, зачем мы сюда пошли работать-то? Чтобы не видеть всех этих рож!» Тренинг общения не пошел: сотрудники не желали общаться друг с другом.

В своих крайних проявлениях это суровая проблема. Компьютер задает весьма специфические модели общения, и проявляются они очень по-разному. С точки зрения программистов, люди проигрывают машине в сговорчивости и «толковости». При сетевом общении вместо собственного «я» в Интернет выдается сильно искаженный образ, который обладает совершенно иными свойствами и жизненными проблемами.

«Забавную» историю рассказал мне программист НЛМК. Он привычно переходил дорогу в неположенном месте, видел несущуюся на него машину и даже не испугался. Все обошлось, водитель свернул, сбил бордюры, а мой пациент привычно подумал: «Ничего, перегружусь, и все будет нормально». Он пришел ко мне с проблемой, что воспринимает жизнь как игру.

Еще одна проблема – психологическая зависимость. Таких страшных историй можно рассказать много, сегодня чуть обозначенная ниточка выльется в серьезные социальные и психологические неурядицы. А пока... те же секты – значительно более гадкая и тяжелая форма зависимости, чем та, что рождается от общения с компьютером.

Во-первых, в зону «компьютерного риска» в основном попадают подростки и юноши 13–18 лет, которые падки на все что угодно. Конечно, с одной стороны, для образования и развития этой возрастной группы компьютеры предоставляют благодатное поле. Молодежь овладевает массой вещей, которые поколению «за тридцать» даже и не снились. С другой стороны, молодое поколение ничем не защищено. У них нет такой надежной опоры старших, как жизненный опыт, и поэтому они даже не подозревают, как технологические новинки подминают их под себя. Можно сказать, что сегодня молодежь попадает в эксперимент с неясными последствиями, которые проявятся лет через десять–пятнадцать. Пока нет серьезных оснований кричать: «Спасите! Компьютеры наступают!» Пока достаточно наблюдать. В случаях, когда тревожные симптомы действительно заметны, причем явно прослеживается их компьютерное происхождение, можно говорить о какой-то профилактике и ограничениях. Некоторые проблемы требуют достаточно скорого изучения и решения. Мы не знаем в полной мере мир потребителей электронной информации: как электронная информация воспринимается, анализируется, интегрируется, влияет на информационное сознание молодого человека.

Очевидно, что мы подходим к становлению специальной науки о потребителе электронной информации. Вопрос, впрочем, ставился, но не получил научного статуса.

Развитость науки о потребителе электронной информации позволила бы нам принимать гораздо более правильные решения уже сегодня.

Это касается и чрезмерного погружения (с точки зрения родителей и педагогов) в игровой мир. С одной стороны, компьютер предоставляет для «ухода» все возможности, с другой – это не единственная реальность, куда люди убегают. Нескучный сад в Москве полон толкиенистов.
И компьютер заводить не надо, а достаточно почитать книжки. А чтение ведь всегда считалось полезным занятием. И без компьютеров достаточно ужастиков.

Однако благостную картину придется испортить, поскольку есть один серьезный фактор, на который необходимо обратить внимание. Лет десять у нас идут споры – попытка выяснить, чего можно ждать от фильмов ужасов и боевиков. То ли они повышают, то ли снижают уровень агрессивности. Так вот, споры окончены не в нашу пользу. Альберт Бандура и Хьелл Зиглер исследовали этот вопрос и доказали, что сцены насилия приводят к тяжелым последствиям в плане нарастания агрессивного поведения. Дети, которые в раннем возрасте предпочитали агрессивные телепередачи и фильмы, имели впоследствии конфликты с законом, иногда попадали в тюрьму. Даже если криминала не было, оставалось агрессивное отношение к своему окружению: детям, жене, подчиненным. Это тот несчастный случай, когда психологи просто поставили перед обществом «зеркало», что, впрочем, не сильно повлияло на политику партии и правительства ни за рубежом, ни у нас.

Игровая индустрия научилась придумывать антураж, который все больше и больше повторяет реальную жизнь. Меняется игровой интеллект и вообще предсказуемость игры. Количество игр – ходилки, мочилки, стратегии, гонки – достаточно велико. Рецепт один – чем меньше насилия, тем лучше. Если вам небезразлична судьба ваших детей – найдите неагрессивные игры. Есть игры с удивительно красивым сюжетом, которым не нужна подкорм-ка из сцен с насилием.

Еще один миф, которым пугают друг друга взрослые люди, – информационная перегрузка. Эта проблема существует и к компьютерам пока имеет небольшое отношение.

Бесспорно одно, с компьютером человек стал перелопачивать больше информации, но сама проблема усвоения информации изменилась мало. Многие вузы высказывают претензии к нам, библиотекарям: студенты не способны читать литературу в больших объемах, у них сложности в подготовке и оформлении реферата, не могут ориентироваться в огромных потоках информации, – следовательно, не готовы к эффективному потреблению информационных ресурсов.

Существование информационной перегрузки связано с неумением различать значимое и незначимое. И здесь наиболее вредны не новые технологии. Если вы не умеете работать с информацией, то и объем не важен: вы одинаково успешно утонете и в большом, и в очень ограниченном материале. Но как только появляются навыки, вы начинаете сортировать, отбрасывать лишнее, в чем компьютер способен помочь. А если навыков не хватает, вы просто не видите информацию. Не слышите ее, вам не хватает ресурсов ее перерабатывать. От этого и голова болит. Но ничего фатального по большому счету не происходит. Просто в стране должна быть целостная государственная концепция информационного образования и формирования информационной культуры.
А пока информационная культура ассоциируется с технико-технологическими аспектами информатизации, овладением навыками работы с персональным компьютером, в результате чего формирование информационной культуры сводится к обучению основам ББЗ, овладению рациональными приемами работы с книгой. Скажем, студенты все реже приносят свои работы в рукописной форме. Понятно, они пользуются уже готовыми, кем-то набранными кусочками из Интернета. Исчезает письмо от руки. Возникает проблема нормального развития письменной речи – очень важная часть психики, которая включает в себя множество моторных элементов. Компьютерный набор текста эти элементы содержит, но совершенно иначе, чем письмо от руки. В результате «компьютерные дети» развиваются иначе,
у них проблемы с устной и письменной речью.

В умах теоретиков компьютер, как легендарный Протей из древнегреческой мифологии, принимает любую форму. Якобы достаточно обеспечить школы, вузы, библиотеки компьютерами – и все. Это уже и есть новая технология.

Разумеется, компьютеры сильно облегчают жизнь пользователя и библиотекаря, но основную проблему это не решает.

Программы, которые сегодня внедряются вместе с компьютерами, по уровню не дотягивают даже до традиционной системы обучения. Даже если система интерактивна, даже если она может отвечать на какие-то вопросы, она фактически не следует ни за вашим пониманием, ни за ошибками, она не поддерживает движения вашего мышления. При самом дружественном интерфейсе такая активность быстро начинает раздражать и ученика и учителя. То, что один человек не задумываясь делает в ходе обучения с другим, пока никак не удается алгоритмизировать или разбить на небольшие задачи, которые должна легко решать обучающая система.

Психологи сейчас привлекаются в качестве критиков разработчиками, за что их не любят. Например, серия исторических компакт-дисков великолепна...
с точки зрения историков! У психологов же руки опускаются при такой красоте. Совершенно непонятно, как от обилия блестяще подобранного материала ребенок может научиться подбирать информацию сам. Все то, что психолог называет учебной деятельностью, в обучающие системы «не зашито» никак.

Важнейшей и пока не решенной остается проблема лингвистики, учитывающей особенности поиска информации ребенком. Для юных пользователей библиотек библиографическое описание и вспомогательный поисковый аппарат должны быть преобразованы с учетом психологических особенностей детей и подростков. Поэтому любая лингвистическая группа не сможет решить эту проблему без сотрудника детской и юношеской библиотеки.

В то же время едва ли проблема так беспросветна и безнадежна. Просто сегодня на стадии проектирования надо тщательно думать, что и как встраивать
в программу с точки зрения использования ребенком. И для ее создания обязательно потребуется гораздо более глубокий подход, чем тот, который сегодня демонстрируют нам создатели наших программных комплексов.

Появятся новые, более молодые... тогда и поговорим.

Нина Цыганова

Липецк