Детское чтение

Юстейн Гордер

Слово для мира, где нет читателей?

Имя норвежского писателя Юстейна Гордера известно во всем мире. Его книги произвели настоящую сенсацию. Молодой автор открыл новый жанр: сумел пересказать художественным языком основы сложнейших наук – философии и естествознания. И сделал это так, что юные читатели и их родители во всем мире зачитываются книгами, открывающими диалектику человеческой мысли. Взгляды Аристотеля, Платона, Спинозы (помните, как мучительно зубрили мы их, сдавая в институте историю философии?) превращаются в самой известной книге писателя «Мир Софии»¹ в увлекательнейшее чтение. История философии, которую рассказывает юной Софии в письмах неизвестный корреспондент, помогает девочке лучше понять саму себя и найти ответы на многие жизненно важные и «жизнеопределяющие» вопросы. Роман переведен на сорок четыре языка, получил с десяток наиболее престижных международных литературных премий и стал самой популярной норвежской книгой последнего десятилетия.

О чем бы ни писал Ю.Гордер, он искусно соединяет факт и художественный образ, интересно и доходчиво ведет с юным читателем разговор о самых сложных философских и экзистенциальных проблемах, предлагая ему задуматься о своем месте в обществе, в жизни, на планете, во вселенной. И этот «угол зрения», как оказывается, наиболее близок и привлекателен для молодого человека, вступающего в жизнь, и настойчиво постигающего, кто он сам такой и что такое все вокруг.

На юбилейном конгрессе Международного совета по детской книге, состоявшегося в октябре 2002 года в Базеле (Швейцария) Юстейну Гордеру предложили выступить с докладом о будущем книги и чтения. Выступление писателя было с интересом выслушано аудиторией, состоявшей из крупнейших специалистов по детской литературе со всего мира, и дало импульс заинтересованной оживленной дискуссии.

Проблемы будущего книг и чтения вызывают постоянный интерес и в нашей стране, в том числе и у читателей нашей газеты. Думаем, идеи, высказанные норвежским писателем, могут стать важным вкладом в современную дискуссию.

Мы предлагаем читателям сокращенный вариант доклада Ю.Гордера.

Ольга Мяэотс

_______

¹ Гордер Ю. Мир Софии. – М. : Радуга, 2000. Кроме того на русском языке издана еще одна его книга – Гордер Ю. Рождественская мистерия : Тайна старого календаря. – М. : Радуга, 1997.

Тема, по которой мне предложено было выступить, содержит в себе противоречие. Вполне очевидно, что без читателей не было бы и книг. Я буду говорить в основном о детской литературе. Оговорюсь сразу: я не разделяю довольно распространенного мнения, что детские книги предназначены только детям и ни в коем случае не взрослым.

С самого начала я хотел бы предупредить, что не являюсь ни литературным социологом, ни библиотекарем, ни издателем, ни специалистом по чтению и книгам для детей или взрослых. Последний раз я читал лекции двадцать лет назад, но тогда моими слушателями были студенты не старше девятнадцати-двадцати лет. Я всего лишь писатель, а не оракул, способный предсказать будущее книг.

Тем не менее я закончу мое выступление рассуждениями о том, что лично меня побуждает браться за перо. Возможно, какие-то подсказки к решению поставленного вопроса могут скрываться и в моем опыте.

Книги для мира, где нет читателей? Или книги для мира, где нет детей, которые любят читать, или любят, чтобы им читали? К счастью, в конце этой фразы стоит вопросительный знак. И мне хочется думать, что название темы моего выступления было сформулировано встревоженными взрослыми, а вот вопросительный знак добавил непоседливый ребенок, которому строгие родители позволили лишь одно-единственное исправление в своей важной взрослой рукописи. Само собой разумеется, растущий ребенок нуждается в книгах. Более того, я убежден, что в будущем эта потребность будет все более возрастать.

Не все культуры на разных исторических этапах своего развития в равной степени нуждаются в книгах. Многие на самом деле неплохо обходились и без книг, но в этом случае их заменяла развитая традиция устного сказительства. Однако в модернистскую и постмодернистскую эпохи традиция устного рассказа постепенно умирает. Причем в некоторых обществах это происходит так быстро, что устное повествование просто не успевает вовремя смениться письменным, то есть книгами. В результате подобного сбоя многие дети оказываются обреченными расти без историй. А ведь самое важное для нас – именно эти истории, сообщенные устно или записанные на бумаге. люди не могут без них жить.

Конечно, существовали и существуют так называемые предлитературные культуры, в которых взрослые и дети с давних времен привыкли наслаждаться богатством передаваемых устно многочисленных сказаний, легенд, мифов. Этому в значительной степени способствовали короткие дни и отсутствие искусственного освещения, вследствие чего с шести-семи часов вечера жизнь в таких краях погружалась во мрак. Устная традиция более независима. В книжном деле всегда присутствует экономический фактор. Устный рассказ не требует материальных затрат. Но вот в мгновение ока появилось электричество и параболические антенны, и, кажется, нет нужды ждать, пока устная традиция сменится книжной.

У меня на родине, как и в остальной Европе, развитие шло немного иначе. В Норвегии письменная литература утвердилась еще в ту пору, когда преобладал крестьянский уклад жизни, задолго до появления телевидения и интернета, как, впрочем, и до электричества и телефона. Бытовавшие в устной традиции истории начали записывать примерно в середине XIX века, в это время сказительство еще процветало в сельских районах. В то же время роман и новелла постепенно заменили собой увядающий устный рассказ. Около 1900 года появились первые «книги для детей». (Хочу отметить, что бытовавшие в устной традиции сказки и легенды не делились, как правило, на детские и взрослые: рассказ предназначался всей семье, хотя, конечно, были исключения. Эротические сказки также были в ходу, но их рассказывали, когда дети отправлялись спать.)

Позволю себе утверждать, что если потребность в книге ощущается не во всех обществах, то необходимость рассказа присуща всем. и в первую очередь не только современному обществу, которое все более и более отрывается от устного сказительства, но где постепенно отмирает такое явление, как «семейная беседа», помогающая человеку определить свое место в социуме. А ведь в прежние времена семья хранила множество историй и преданий. Устная традиция постепенно распадается, более того: в эпоху постмодернизма зашатались социальные основы – традиционный семейный уклад.

Письменный рассказ не имеет ценности сам по себе: существует немало никчемных, бесполезных книг. Пожалуй, таких даже слишком много. Но как воздух нужны истории, которые дают нам силы расти и помогают постигать мир. Мы говорим, что «рассказ подействовал на нас». И имеем в виду, что он осветил нашу привычную жизнь новым светом и изменил ее.

Возьмем для примера индоевропейские мифы. Они прекрасно существовали и развивались на протяжении нескольких тысячелетий, и только в XIII веке были записаны северогерманские варианты этих сказаний. Я хочу подчеркнуть важную общность: все национальные и региональные культуры на протяжении веков являлись носителями богатейшей устной сказительской традиции, которая, прежде чем устный рассказ полностью исчез, в большей или меньшей степени была зафиксирована в письменных памятниках.

В самых общих чертах я могу выделить четыре стадии развития рассказа.

1. Полностью или частично предлитературная культура. Изобилие историй. Это золотой век сказительства.

2. Предмодернистская литературная культура. Происходит записывание сохранившихся образцов устной традиции. Кроме того, создаются и публикуются новые романы, рассказы и авторские сказки. Появляются первые истории для детей.

3. Современная национальная культура, в которой постепенно увеличивается доля заимствованной иностранной культуры. Издание книг для детей и подростков значительно возрастает. Для них приходится создавать специальные национальные хранилища ². В конце 50-х годов создается Международный совет по детской книге.

4. Период постмодернизма, глобализации и интернета. Изобилие доступных и притягательных развлечений. Культура постепенно приобретает интернациональные черты.

Большинство из нас живут где-то между третьей и четвертой стадиями. Но есть нации, которые шагнули из первой стадии прямиком в четвертую, из устной традиции – в общество глобальной массовой культуры.

Что происходит с рассказом, когда литература (и книга) вступает в соревнование с новыми средствами информации, такими, как телевидение, видео, компьютеры, интернет и пр.? Пока еще рано судить. Пока мы пребываем на самой ранней стадии развития новых информационных технологий. Думаю, мы едва ли понимаем, как эти технические новинки изменят нашу жизнь, наш образ мыслей – всю человеческую цивилизацию. Возможно, мы являемся свидетелями поворотного этапа в истории коперниковской системы измерений. Я уверен лишь в одном – рассказ выживет. Пока мы способны разговаривать друг с другом, всегда будет потребность в хороших историях.

Человеческое сознание обладает глубокой эпической или повествовательной структурой. Оно так устроено и было таким со времени появления первых мифов и охотничьих рассказов. Наш мозг словно специально создан для восприятия рассказов – по крайней мере больше подготовлен к ним, чем к электронной или энциклопедической информации. Если кто-то начнет сейчас сообщать нам факты из истории Базеля, это без сомнения будет интересно. Я бы и сам внимательно выслушал такую информацию, но потом … забыл ее. А вот если бы мне рассказали увлекательную историю об этом замечательном городе, я помнил бы ее до конца жизни. Это различие в восприятии информации может помочь нам понять особенности художественного повествования и литературы и показать их превосходство над фактом, над энциклопедиями и компьютерными программами. Рассказ живет внутри нас, он живет с нами. Мы «увлечены и поглощены» рассказом.

Преодолевая всевозможные политические, культурные и исторические различия, рассказ дает всему человечеству возможность обрести «общий язык». Ребенок с ошеломляющей быстротой усваивает слова родного языка. Потом наступает черед рассказа, который сразу распахивает перед ним окно в большой мир. Нам не надо учиться дышать. Наше сердце бьется само, никто его не учил. Точно так же нет необходимости учить слушать рассказы, а также и рассказывать их. Рассказ – это способ восприятия окружающей жизни, присущий лишь человеку, независимо от любых культурных различий.

Едва ли можно найти хоть одну культуру в истории человечества, которая бы не породила мифов и сказаний. Точно так же каждый человек несет в себе историю своей жизни, потому что мы не живем виртуально или циклично, наша жизнь линейна и опирается на наши чувства.

Лучший способ узнать человека – попросить рассказать историю его жизни. Это будет прекрасное начало знакомства. У каждого есть своя история. И большинство охотно ее рассказывает. История любой жизни всегда поучительна, она служит очищению души и вызывает сопереживание и глубокие эмоции.

У некоторых рассказов короткая жизнь, так как подобные истории можно услышать каждый день. Но настоящие хорошие истории живут долго. Именно такие рассказы мы ищем в книгах и сохраняем их на бумаге, потому что не можем больше полагаться на надежность устной традиции.

Хорошая история понятна всем. Ее можно рассказывать вновь и вновь. Всякий раз, когда вы ее читаете или слушаете, она словно возрождается. Часто между рассказчиком и слушателем (читателем) возникает удивительное взаимопонимание. Когда маленькая Шарлотта слушает сказку, которую рассказывает ей мама или дедушка, она не просто узнает увлекательную историю. В этой ситуации важно все: и то, в какой обстановке ведется рассказ, и возникающее чувство родства – сознание того, что ты окружен заботой и любовью старших, что ты принадлежишь к этой семье. все это передается, пока ребенок «слушает сказку». С рождения в нас заложено чувство языка и потребность в рассказывании и слушании. Сначала мы учимся говорить, потом начинаем рассказывать истории.

Хорошие истории подобны вирусам: они легко распространяются и даже могут быть весьма заразны. Никакие витамины и вакцины не способны одолеть настоящий рассказ. Даже телевизионная реальность и компьютерные игры пасуют перед ним. Настоящий рассказ обладает особыми антителами, позволяющими ему устоять против любой новомодной напасти.

После исчезновения традиции устного рассказа лучшим средством передачи историй стала книга, письменный текст.

Литература – одна из основ человеческой цивилизации. Разве не удивительно, что смесь из тридцати различных знаков может заставить нас смеяться или плакать, дрожать от восторга или трепетать от страха. Обычные буквы могут перенести нас на много веков назад – в героическое прошлое. И разве не замечательно, что алфавит позволяет нам транслировать наши истории в будущее, сохраняя их для тех, кто будет жить после нас.

Но вот все чаще и чаще начинает звучать слово интерактивный. Оно уже превратилось в своеобразный эвфемизм. Однако рассказывание историй – процесс не менее интерактивный, чем любое общение с компьютером. Когда мы читаем интересную книгу, наш мозг и чувства работают куда интенсивнее, чем когда мы подключаемся к интернету. Мы используем намного больше мегабайт, когда читаем роман, чем когда смотрим видео или играем на компьютере. Я, например, могу следить за тем, как разворачиваются события на экране, и в то же время думать совсем о другом – мысли мои будут парить далеко. Но когда я читаю книгу, это невозможно. Книга, наоборот, все больше и больше захватывает нас, а если этого не происходит – просто откладываем ее в сторону.

Когда мы читаем, в нас рождаются собственные мысли и ассоциации. Книга как бы «прорастает» в нас. При каждом чтении она будто рождается заново. Нам не нужны импульсы извне. За каждой книгой стоит автор, но именно мы, читатели, вдыхаем в неё жизнь. Поэтому чтение не идет ни в какое сравнение с просмотром видео или сидирома. чтение требует большей активности, сотворчества, самореализации, чем просмотр фильма, ведь в этом случае «машина» читает за нас.

Даже в такой стране как Япония, где электронные технологии достигли необыкновенно высокого качества – люди продолжают читать книги. Несмотря на то что для этого им необходимо выучить десятки тысяч различных иероглифов. Думаю, этот «японский парадокс» может служить еще одним подтверждением превосходства книги над визуальными технологиями.

И все же – каково живется рассказу в «обществе развлечений» бок о бок с новыми средствами информации? Я уже говорил, что люди от рождения умеют дышать, этому не надо учиться. Но если воздух грязный, дышать нам трудно. То же самое происходит и с рассказом. В современных условиях он в значительной степени утратил ту силу воздействия, которой обладало устное сказительство. Устные рассказы были способны, благодаря своей универсальности, существовать на протяжении тысячелетий. Письменный текст тоже способен прожить долго. Однако, в отличие от устного рассказа, письменный обладает меньшей способностью адаптироваться к происходящим изменениям, он менее гибок, чем миф или фольклорная сказка.

Рассказ дал нам возможность познать опыт минувших эпох. Но в настоящее время маятник качнулся в противоположную сторону: большинство людей интересуют только проблемы сегодняшнего дня, в лучшем случае – вчера и завтра. Вот знаменитая поп-звезда выходит замуж, потом разводится, садится на диету, начинает принимать стимуляторы, затем наркотики и, наконец, умирает. Отличный футболист куплен футбольным клубом за столько-то миллионов долларов или евро. Тест на наркотики показывает, что известный горнолыжник принимал допинги. Подобные «рассказы-сплетни» окружают нас все более плотным кольцом. Их жизнь ограничивается парой виртуальных часов, большая их часть не доживает даже до страниц завтрашних газет.

Телевизионный экран крадет время нашей жизни. Или точнее – он и берет, и дает. Один алкоголик говорил: «В прежние времена я опустошал бутылку, а теперь она опустошает меня». Это в равной степени относится к телеэкрану, компьютерному монитору или мобильному телефону. В Норвегии восемьдесят процентов подростков в возрасте от двенадцати до пятнадцати лет имеют собственные мобильные телефоны. Конечно, родители не так волнуются теперь, где их чада. Семейная жизнь под дистанционным контролем. Но можно сказать, что мобильный телефон стал дистанционным управлением современной семьи.

Микаэль Энде ³ написал роман о Момо и воришках, крадущих время. Это пророческая книга. Сегодня мы все окружены ворами, крадущими наше внимание. Они создали пеструю индустрию, возможно, самую крупную из когда-либо существовавших в мире. Ворующие внимание наживаются на том, что лишают нас реальных жизненных впечатлений, делают они это цинично и открыто, но никто не хватает их за руку. «Кнопочные игрушки» паразитируют на детском любопытстве и потребности в игре. Они лишают детей воображения и самостоятельности. Огромные индустриальные гиганты пытаются отобрать у нас рассказ и реальный живой мир. Но это им вряд ли удастся. Рассказ – твердый орешек, с ним не так-то легко расправиться. Я сам был свидетелем того, как даже самые порабощенные фанаты «электронных развлекалок» достаточно легко и безболезненно «сходили с иглы». Только дайте им настоящую историю! Дайте им противоядие от этой бесполезной электронной жвачки. Если ничто другое не помогает – дайте им Гарри Поттера! «Гарри Поттер» научил миллионы функционально безграмотных людей читать. особенно он оказался полезен мальчишкам. А первая прочитанная история, как правило, не становится последней. Возникает книжный голод.

Именно сегодня книги нужны как никогда. Они сейчас важнее, чем пятьдесят или даже сто лет назад, когда мы еще сохраняли кровную связь с устной традицией и через неё открывали несметные богатства нашего родного языка.

Материнское молоко никогда не выйдет из моды. Точно так же, как и хороший рассказ. Но тем не менее подключение общества к кабельному телевидению и зацикливание на компьютерных играх могут вызвать большие социальные и медицинские проблемы, так же как чрезмерный шум или интеллектуальное загрязнение. Но нельзя терять надежду. Я верю, что, подобно тому как трава пробивается через асфальт, в дебрях электронных джунглей неизбежно со временем пробьется новая устная традиция. В условиях повсеместной «глобализации» культуры мы не можем не замечать развитие обратной тенденции – возрождение национальных традиций. Наряду с растущими как грибы видеосалонами, появляются школы (и даже академии!) творческого письма, организуются писательские семинары, создаются поэтические кафе и пр. И пусть порой кажется, что дальше идти уже некуда. История еще не написана до конца.

Когда я говорю это, то верю, что у книг есть будущее. Я вовсе не стремлюсь поддержать фаталистические пророчества. как раз наоборот. Но хочу подчеркнуть, что книга нуждается в защите.

Повсеместно, особенно в развитых и «просвещенных» странах, наблюдается опасная тенденция: возникает новый слой населения, живущий совсем без книг и, следовательно, без историй. В то же время все больше детей и подростков живут в отрыве от семьи, у них нет времени (а часто и возможности) общаться с родителями и бабушками и дедушками – и это увеличивает их потребность в книгах и рассказывании. Я не разделяю спекуляций по поводу того, что человечество деградирует и вырождается. Если бы мне предложили инвестировать мои сбережения – половину в книги, а половину в компьютерные игры – то через несколько лет я бы больше беспокоился о последних.

___________

² Институты детской книги, как национальные депозитарии, на протяжении десятилетий существуют в Норвегии, Финляндии, Швеции.

³ Энде, Микаэль – немецкий писатель. Автор книг «Бесконечная история», «Момо» и др.

Продолжение читайте, пожалуйста, в следующих номерах