Календарь круглых дат
Мария Порядина
Герои росские
Они не перестают меня удивлять!
Казалось бы, любой первоклассник…
ладно, любой пятиклассник знает тех, кто
возвеличивал и прославлял Россию. Но нередко
случается и так, что личность какого-нибудь
деятеля, памятного в веках и всенародно
известного, внезапно раскрывается с самой
неожиданной стороны.
Позвольте, например, процитировать
начало оды в честь Екатерины II.
Царица, севером владея,
Предписывает всем закон;
В деснице жезл судьбы имея,
Вращает сферу без препон,
Она светила возжигает,
Она и меркнуть им велит;
Чрез громы гнев свой возвещает,
Чрез тихость благость всем явит.
Героев Росских мощны длани
Ее веленья лишь творят;
Речет — вселенная заплатит дани,
Глагол Ея могуществен и свят!
Эти стихи в конце 1794 года получил
в письме Гаврила Романович Державин.
Автор стихов, впрочем, не столько
гордился своим сочинением, сколько призывал
самого Державина к исполнению поэтического
долга: «Счастлив вития, могущий достойно воспеть
деяния толико мудрого, кроткого,
человеколюбивого, сидящего на троне Божества! Вы,
имея талант, не косните вступить в сие поприще:
слава ожидает Вас».
Ничуть, казалось бы, не удивительно то,
что Державин состоит в переписке с кем-то из
коллег-стихотворцев. Неудивительно и то, что
коллега отдает должное таланту Державина,
который уже признан не только «публикой», но и
многими сильными мира сего. Ведь Державиным
прославлена Фелица, он воспел осаду Очакова и
взятие Измаила, им уже созданы «Бог» и «Водопад».
Но кто же сей безвестный стихотворец,
державинский собеседник? Удивляйтесь: его знает
любой пятиклассник. Это тот самый полководец,
который воевал без поражений, высмеивал вельмож,
ходил через Альпы, прыгал через стулья, кричал
петухом и лежит под лаконичной эпитафией.
«Он проник всеобъемлющею
прозорливостью во все составы военного
искусства, а творческим духом гибельной, но
знаменитой науке сей дал новые способы и
направление…», — писал современник В.С.Кряжев.
Важнейшими и достойнейшими сферами
приложения сил почитались в ту пору науки и
искусства — Минерва торжествовала.
Жизнеописатель Суворова говорит о войне как об
«искусстве», которому необходим «творческий
дух», и как о «науке». Таких взглядов, сознательно
или бессознательно, придерживались многие. Не
случайно знаменитое наставление Суворова вышло
под названием «Наука побеждать».
Но еще более характерна суворовская
пометка — «Разговор с солдатами их языком».
Понимая, что сухое официально-казенное
рассуждение не будет усвоено солдатом,
полководец выбрал наилучший способ общения и
проявил себя как блестящий лингвист, психолог и
писатель.
«Я только военный человек и иных
дарованиев чужд».
Скромностью был он одарен в избытке. Но
вместе с тем — и творческой уверенностью в своих
силах.
Вернемся к процитированной оде.
Суворов, не смущаясь, посылает стихи знаменитому
поэту. Мало того — личным примером укоряет
Державина за поэтическое бездействие. И этого
мало! В стихотворении Суворов не только легко
воспроизводит систему образов и символов,
характерных для современной ему поэзии и
публицистики; он еще и позволяет себе чуть-чуть
экспериментировать со структурой строфы —
перечитайте и оцените, как выразительно он
удлиняет заключительные стихи.
Кстати, наш герой довольно ловко
рифмовал и по-немецки, и по-французски, отличался
начитанностью, эрудицией. А его письма —
великолепные образцы живой, образной,
афористичной эпистолярной прозы.
«Не изменил я моего слова ни одному из
неприятелей, был щастлив потому, что я повелевал
щастьем».
Особенно чудесны его письма к дочери
Наташе, любимой Суворочке.
Военные труды под Фокшанами он
описывает выразительными метафорами: «Ай да ох!
Как же мы потчевались! Играли, бросали свинцовым
большим горохом да железными кеглями в твою
голову величины; у нас были такие длинные
булавки, да ножницы кривые и прямые; рука не
попадайся; тотчас отрежут, хоть голову».
Они полны очаровательных
подробностей: «Я пишу к тебе орлиным пером; у
меня один живет, ест из рук. <…> Прислал бы к
тебе полевых цветков, очень хороши, да дорогой
высохнут».
И стихами он к дочери тоже писал.
Например, извещение о подавлении польского
восстания (1794) и заодно о делах семейных (Наталья
упрямилась, не хотела замуж) написано
александрийским стихом, с цезурами и без
переносов — в лучших традициях Буало.
Уведомляю сим тебя, моя Наташа:
Костюшка злой в руках, взяли,
Вот так-то наши!
Я ж весел и здоров, но лишь немного лих,
Тобою, что презрен мной избранный жених.
Когда любовь твоя велика есть к отцу,
Послушай старика! дай руку молодцу;
Нет, впрочем, никаких не слушай, друг мой, вздоров.
Отец твой АлександрГраф Рымникский Суворов.
Однако достойная дочь разумно и ловко
отвечала отцу таким же александрийским стихом!
Для дочери отец на свете всех святей,
Для сердца же ее любезней и милей;
Дать руку для отца, жить с мужем по неволе —
И графска дочь ничто, ее крестьянка боле.
Что может в старости отцу утехой быть:
Печальный вздох детей?
Иль им в веселье жить?
Все в свете пустяки: богатство, честь и слава,
Где нет согласия, там смертная отрава.
Где ж царствует любовь, там тысяча отрад,
И нищий мнит в любви, что он как Крез богат.
Эпоха Просвещения благополучно являла
себя и в таких аспектах, как семейная переписка,
не предназначенная для посторонних глаз.
Из многочисленных «анекдотов»
известно, что Суворов любил посещать церковную
службу и с удовольствием пел на клиросе. Но
немногие знают, что он собственноручно составил
«Канон умилительный ко Господу нашему Иисусу
Христу».
Одним словом, в лице Суворова мы видим
не только полководца, но и выдающегося
литератора. Не случайно текст пресловутой
эпитафии («Здесь лежит Суворов») приписывают
поочередно то самому Суворову, то его великому
современнику — Державину.
В ноябре мы отмечаем 275-летие
Александра Васильевича Суворова, который
родился 13 (24) ноября 1729 года.
В эти же дни предлагаем отметить 260-летие
другого жреца Минервы — Федора Федоровича
Ушакова.
Он появился на свет в 1744 году, в
конце осени; его родина — село Бурнаково близ
города Романова1. Точных
сведений о дне рождения адмирала у нас нет, но
можно воспользоваться косвенными данными.
Ребенка окрестили Феодором, а память
преподобного Феодора Студита (который, по
простодушной народной примете, «землю студит»)
празднуется 11 (24) ноября.2
А вот что совершенно точно известно: у
флотоводца был интересный родственник.
Его родной дядя, тоже Федор, который
родился и вырос в том же Бурнакове, сперва
отправился в столицу служить по военной части, но
вскоре гвардейскому блеску предпочел иное
сияние. Он бежал из Петербурга куда-то на Двину, в
монастырь, но был сыскан и водворен в полк.
Разразился скандал, помогло только
вмешательство императрицы. Вняв просьбам
гвардейца, взыскующего святости, государыня
распорядилась оставить его в Александро-Невской
лавре, где в 1748 году он принял постриг. Позже
монах Феодор удалился в мордовские леса и вблизи
города Темникова, что на берегу реки Мокши,
устроил монастырь в честь Рождества Пресвятой
Богородицы. Впоследствии основателя обители
стали почитать как преподобного Феодора
Санаксарского.
Итак, наш прославленный флотоводец —
племянник святого! Можно подумать, что святость
передалась адмиралу Ушакову по наследству. Ведь
и сам «благоверный боярин Феодор» уже причтен к
лику православных святых.
Чем же так угодил он Господу?
Создатель Черноморского флота и его
командующий, он побеждал на море и на поприще
мирного строительства. История запомнила все его
бои, походы и переговоры. А вот как он сам
оценивал свой многолетний воинский труд.
Из «Записки», которую Ушаков составил
в 1804 году как отчет о своем служении
Российскому флоту, видно, чем более всего
гордился адмирал: «Благодарение Богу, при всех
означенных боях с неприятелем и во всю бытность
онаго флота под моим начальством на море,
сохранением Всевысочайшей Благости ни одно
судно из онаго не потеряно и пленными ни один
человек из наших служителей неприятелю не
достался».
Последние годы жизни Ушаков провел в
одной из своих деревень, о чем трогательно и
косноязычно свидетельствует иеромонах Нафанаил,
тогдашний настоятель Санаксарского монастыря
Рождества Пресвятой Богородицы: «Адмирал Ушаков,
сосед и знаменитый благотворитель Санаксарской
обители, по прибытии своем из Санкт-Петербурга
вел жизнь уединенную в собственном своем доме, в
деревне Алексеевке, расстоянием от монастыря
через лес версты три, который по воскресным и
праздничным дням приезжал для богомолья в
монастырь к службам Божиим во всякое время. В
Великий пост живал в монастыре, в келии, для
своего пощения и приготовления к Святым Тайнам
по целой седмице и всякую продолжительную службу
с братией в церкви выстаивал неопустительно и
слушал благоговейно; по временам жертвовал от
усердия своего обители значительные
благотворения; так же бедным и нищим творил
всегдашние милостивые подаяния и вспоможения».
В Санаксарском монастыре Ушаков и был
похоронен.
В период «борьбы с религиозным
мракобесием» закрыли монастырь, разрушили
часовню над Ушаковыми, но когда началась война —
вспомнили о воинской славе прошлых лет. Во время
Великой Отечественной были учреждены ордена в
честь великих полководцев, в том числе Суворова
(1942) и Ушакова (1944).
В 1991 году монастырь возвращен
Церкви. А благоверный боярин Феодор торжествует
ныне в сонме святых, в земле Российской
просиявших.
Гордимся и удивляемся!
…Наверное, так и надо жить, — чтобы
удивить кого-нибудь через двести с лишним лет.
________________
1 Впоследствии —
Романов-Борисоглебск, ныне Тутаев Ярославской
области.
2 Некоторые исследователи,
впрочем, считают, что Федор Ушаков родился в
середине февраля 1745 года: он мог быть окрещен в
честь одного из «февральских» святых — Феодора
Стратилата или Феодора Тирона. Это, однако, пока
не доказано. |