Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Библиотека в школе»Содержание №9/2005


РАЗГОВОРЫ ПОСЛЕ УРОКОВ

Размышления

Евгения Мальчуженко

Друзья, люблю я Пушкинские Горы…

Используемые сокращения: А.П. – Александр Пушкин
С.Д. – Сергей Довлатов
С.Г. – Семен Гейченко

Действительно люблю. Хорошо там – спокойно, тихо и размеренно. Ну, и не без литературных веяний, конечно. Все-таки два литературных гения с этими местами связаны. Ну, про одного-то понятно – это НАШЕ ВСЕ, Пушкин то есть. А другой – насмешливый, презирающий околопушкинскую истерику и с большим пиететом относящийся к НАШЕМУ ВСЕМУ – Сергей Довлатов.

Вопрос: Давно ли из Пушкинских Гор?

Ответ: Да намедни только.

Вопрос: И что новенького?

Вот это вопрос, так вопрос. Действительно, что новенького, по сравнению с чем, с каким временем или для кого?

ДОРОГА

Сама дорога, направление ее течения, неизбывна. Санкт-Петербург–Луга–Псков–Остров–Пушкинские Горы. Способы же ее преодоления, во всяком случае, со времен Довлатова, категорически сохранились. Дизайн автобуса поменялся, но… В двенадцать подъехали к Луге… Вокзал. Грязноватое желтое здание с колоннами, часы, обесцвеченные солнцем. Потом остановка в Пскове. Тут, если постараться, можно добежать до крошечной забегаловки, быстро втянуть в себя (на разжевывание времени просто нет) две раскаленные сосиски и сразу обратно, тоже бегом, в автобус. В Острове, последней остановке, нет, остановочке, перед Пушкинскими горами – ни времени, ни забегаловки, ни сосисок – чистое поле. Впрочем, не очень-то и чистое. А вот после Острова начинаются чудеса. Не красоты природы – все довольно уныло – а ощущение, что ничего со времен А.П. не изменилось (ну, асфальт появился на дороге, но это – мелочи… да и какой уж это асфальт), и стойкое непроходящее чувство, что мы едем под гору, хоть и в «горы».

РАЙЦЕНТР ПУШКИНСКИЕ ГОРЫ

«Нью-Йорк – город больших контрастов». Это все знают. Не уверена, что Пушкинские Горы – город. Может быть, поселок. Тогда совершенно точно: «Пушкинские Горы – поселок больших контрастов». Парадный треугольник образуют – Святогорский монастырь со следами седой старины, Мраморный дворец, которые местные жители называют НКЦ (научно-культурный центр), гостиница «Дружба». и... нарядный сортир. Остальные части поселка, примыкающие к углам и некоторым сторонам треугольника – пыльные дороги, миргородского масштаба лужи и кривоватые домики, которые, кажется, сбацаны из отходов производства. Местного населения почти не видно. Года четыре назад, приехав туда в середине недели, я до субботы не видела на улицах ни одного человека. Зайдешь в магазин – продавец при исполнении, в гостинице – администратор всегда за стойкой пребывает. В ресторане официантки за дальним столиком сбились в стайку. А на улице… Но тогда пустынность (или уединенность?) этих мест даже на видавших виды официанток произвела впечатление: – Народу – совсем никого, даже Танька-путанка не появляется. – И не говори, в сентябре-то поживее бывает. – Ну, унылая пора… И так прочувствованно сказано это было, что и не понять о чем – то ли про безлюдный март, не сулящий большого числа посетителей, то ли про «очей очарованье». Святогорский мужской монастырь Монастырь серебристым шпилем своей колокольни пронзает небо так же, как при А.П. Посещало его НАШЕ ВСЕ. Потому что «любовь к отеческим гробам» и вообще красота. Могилу самого А.П. в обязательном порядке посещал С.Д. и сумасшедшее число литературных туристов. И все они взбирались по сложенной из тесаных гранитов лестнице. И лестница замечательная, и монастырь от века действующий, и вид на окрестности раздольный, и маленький мраморный обелиск под стеклянным колпаком – могила А.П. – очень трогательный. Вот только… У подножия лестницы почти у самой земли торчит фанерный плакатик … к нему не зарастет народная тропа – знак навязчиво насаждаемой любви к НАШЕМУ ВСЕМУ. Но это повелось со времен С.С.Гейченко. Следы такого «насилия» над литературными паломниками вообще характерны для заповедника и имеются во множестве во всех достопримечательных усадьбах, кроме «Петровского», отреставрированного всего два года назад, уже после смерти С.Г.

НКЦ

«Слона-то я и не приметил», – подумала я, когда, наконец-то оказалась на подступах к Мраморной коробке. А сначала…

Объявление

8 марта в НКЦ состоится   торжественный вечер…
Начало в 14 часов

– Какой-такой НКЦ? Что это? – спросила я администратора гостиницы. – Вы не знаете НКЦ? Но ведь это же наш культурный центр. И научный. Вы обязательно должны посмотреть. Выходите из гостиницы, идете налево и постепенно увидите НКЦ, но сзади. А уж, как обогнете здание, да отойдете подальше, чтобы взглядом охватить… Так все и было. Вышла, обошла, охватила, хоть и с трудом. У-ди-ви-тель-но-е строение. Гигантское для этих мест. Ну, может быть, не как Монако и Голландия вместе взятые. Но то, что в нем могут поместиться все усадебные постройки, включая и те, что до сих пор не восстановлены, сомнений нет. Пологие лестничные марши ведут к белой мраморно облицованной, с чугунными завитушками вдоль балконов, громадной, но какой-то плосковатой коробке. Над коробкой высится странная крыша – очень высокая, «обшитая» позолоченной чешуей – намек на гребешок золотого петушка или на латы тридцати трех богатырей, но «чешуей, как жар» горит, особенно на солнце. И вообще – «чертог сиял», опять же на солнце. Говорят, в здании бывают разного калибра конференции, иногда концерты, где-то в недрах строения работают научные сотрудники. Снаружи, как водится в райцентре, никого нет, да и двери всегда почти закрыты наглухо. Ни С.Г., ни С.Д., ни, тем более, А.П. НКЦ не видели.

Гостиница «Дружба» Первый этаж гостиницы «Дружба» занимали три учреждения. Гастроном, парикмахерская и ресторан «Лукоморье». Так писал С.Д. Еще года два назад так и было. Постепенно парикмахерская вытеснила гастроном. А «Лукоморье» есть. И иногда там можно есть. Тем более, что теперь ресторан стал более доступным. Нет, цены там и сейчас весьма демократичные. А вот распорядок работы… Раньше-то по понедельникам до часа дня корм не выдавали. И репертуарчик был весьма однообразным. Правда 8 марта вместо просто «котлеты» в нем появлялась «котлета праздничная», но в целом год за годом ничего не менялось. Традиции! Но есть у традиций одно качество. Иногда они бывают новыми. С одной из них я и столкнулась в ресторане «Лукоморье» на этот раз. По всему поселку были расклеены объявления.

Объявление

28 и 29 марта ресторан  «Лукоморье»
порадует вас явствами кавказской национальной кухни.

Честно говоря, не порадовали. Как говорится в одном популярном фильме: «Просто вы не умеете готовить долма!» Зато уж в последующие дни все было обычно-съедобно. А меню так просто восхитило. Список предложений ресторана замыкала необычная группа: · Жевательная резинка. · Презервативы, · Буклет «Пушкинские горы». Но не только желудочные радости дарит ресторан «Лукоморье». Иногда там можно услышать удивительные разговоры.

Пушкиноведы

Ресторан был пуст или почти пуст.

В одном углу сидела я за своим прощальным перед отъездом ужином, а в другом конце зала гудели два мужика. Их столик был заставлен некоторым количеством пустых уже пивных кружек и графинчиков, в которых подают водку. Они как раз заказали еще по 150 и селедочку, а потому голоса окрепли, и стало слышно все, что они говорят: – …вот я и говорю, она – пушкиновед от Бога! – Да, такие люди – редкость. Впрочем, я тоже, знаешь ли, в шесть лет знал всех кузенов Вульфов… – Я тебя уважаю… Но я, собственно, о гостинице. Хорошая гостиница. Чистенькая. А «пентхауз» – не без евростандарта. Номеров же свободных – до Москвы не переставить! Хотя, говорят, в сентябре… Судя по всему, С.Д. этого варианта перестроенной гостиницы не видел, так же как и юбилейного сортира метрах в трехстах от Hotel «Friendship». Юбилейный сортир Нарядный маленький домик. Светлой охры стены, кокетливая красная крыша. Рядом на взгорочке – вечнозеленая сосновая роща. Года два назад ничто не говорило о предназначении, разве только два раскидистых пандуса и соответственное количество маленьких лесенок, ведущих к углам дома. А теперь имеется и обычная разметка. Кроме оригинального архитектурного решения, есть еще один отличительный признак заведения – режим работы: «с 10 до 18, перерыв на обед с 15 до 16, выходные дни понедельник и вторник». Все для туристов. «Киса и Ося» здесь не были. Остальное… Все остальные «куски» поселка, числом три – довольно-таки патриархальная старина.

Объявление

Продается лошадь, возраст  2,5 года…

Объявление

Продается поросенок возраст 4 месяца, вес 3 пуда, цена договорная.

По субботам и воскресеньям – ярмарка. Метров на двести с двух сторон улицы выстраиваются полосатые палатки, где вас могут порадовать промтоварами. Местные жители (вот тут они откуда-то берутся) тщательно посещают, выбирают, примеряют и покупают. И их можно понять. Почти все магазины, которые раньше эти промтовары продавали, перешли на торговлю мебелью. Это загадка природы. … и кафе «Витязь» Собралась было перейти к описаниям радости бытия в историко-литературном и ландшафтном заповеднике, но вспомнила, что есть еще одно вполне историческое и уж, конечно, литературное место в описываемом райцентре. Это кафе «Витязь». А.П., разумеется, к нему отношения не имел, а вот несколько страниц «Заповедника» С.Д. – как раз про кафе «Витязь». Только тогда это был ресторан. Туда трудно попасть. Несмотря на имеющееся расписание работы, кафе почти всегда закрыто. Один раз в июле, промокнув под из ничего пролившимся дождем, я впрыгнула на полуживые бетонные ступеньки и, о чудо: пустили (накормили, напоили, подсушили, обогрели и т.д.) Поэтому вслед за С.Д. я могу сказать: Полегче мне стало лишь у крыльца ресторана «Витязь».

ЗАПОВЕДНИК

У Пушкина… были долги и неважные отношения с государством. Да и с женой приключилась беда. Не говоря о тяжелом характере… И ничего. Открыли заповедник. Экскурсоводов – сорок человек. И все безумно любят Пушкина…(С.Д., «Заповедник») На территории заповедника, раскинувшегося на многих квадратных километрах, расположены три усадьбы: Михайловское, Тригорское и Петровское. В Петровском жили предки А.П., начиная с самого Абрама Ганнибала, в Тригорском – его друзья-соседи Вульфы, а в Михайловском… В Михайловском почивал, питался, и наслаждался фольклором, то есть влачил существование ссыльного анахорета сам А.П. Возможно, из-за благоприобретенного цинизма ни сами барские дома, ни внутреннее убранство их не вызывают у меня священного трепета. Все это в большой мере дело рук реставраторов. А что приятно там – подойти к окну и окинуть взглядом то, что откроется. Вот тут оказывается, что ничего не изменилось. Контуры те же. Хотя, в окрестностях дома в Михайловском весь парк утыкан дощечками с цитатами и названиями, которыми нарек каждый камешек и кустик крестный отец здешних мест С.Г. Так что «клиент», приближающийся к барскому дому, – «готовый» клиент. Концентрация же экскурсоводов в строениях такова, что их коллективная любовь к НАШЕМУ ВСЕМУ переходит разумные границы. А уж после того, как я по наивности оказалась в доме А.П. и выслушала душераздирающую историю о впечатлительной даме, я решила больше не «приникать к славе русской поэзии» (отрывок из приветственной речи местного гида) и деталям его быта, поелику это будет возможно.

ПОЛЫ,
или история о впечатлительной даме, рассказанная другой дамой,  верной ученицей и последовательницей С.Г.

Вот какой анекдот приключился в год двухсотлетия со дня рождения НАШЕГО ВСЕГО. Одна дама приехала в Михайловское, а по такому случаю – не из-за приезда дамы, разумеется, а из-за юбилейной даты – в доме произведены были ремонтные работы, включавшие в себя, в том числе, и полную замену напольного покрытия. Работы были выполнены качественно и в срок. В результате старые скрипучие и не очень уже чистые полы заменили на новые – из струганных сосновых досок. Да, их еще лаком покрыли. Нарядно вышло.
А тут и дама появилась. Увидела полы и… в обморок.
Еле откачали.
Утрачена, говорит, связь времен и историческая правда.
Верните, говорит, все… наше.
Ну, не все, конечно, посетители заповедника так заходятся. Люди все-таки очень разными бывают. Попадаются и трезвые мыслители.

ЗАЧЕМ А.П. ЕЗДИЛ В ТРИГОРСКОЕ,
или история о циничном джентльмене, по всей вероятности, единомышленнике С.Д.

«Проезжая мимо станции, с меня свалилась шляпа», а поднимаясь по деревянной длиннющей лестнице в Тригорское, мимо меня по той же лестнице проскочил, отмахивая кряду по четыре ступеньки, легонький как перышко, но жестко устремленный к цели джентльмен. Свой взлет он сопровождал словами, которые порадовали глубоким знанием истории: «Я не я буду, если как Сан-Сергеич не махну в Тригорском рюмку водки». Дом в Тригорском основательный, но без затей. Вокруг дома – голо-пусто. Есть, правда, пруд, аккуратно-прямоугольный. Но вид, который открывается на крутой изгиб Сороти, дорогого стоит. Впрочем, если не полениться и на окруженных деревянными решеточками террасах представить себе июльских барышень, шляпки-бантики и другие нарядные аксессуары века XIX, то милое, милое местечко. А уж в сентябре… Три года назад в июле я собирала грибы (ах, какие там были грибы, и сколько!) рядом с Петровским, а в самом Петровском полным ходом шло строительство. Почти заканчивалось. Был готов господский дом Осипа Ганнибала; маленький, по-африкански легкомысленный домик Абрама Петровича; на крошечном островочке в пруду через дорогу от усадьбы срублена была беседка, в которую предполагалось попадать по бревенчатому дугой изогнутому мостику… Все это из некрашеного солнечного дерева. Сейчас Петровское открыто для посещений, и все строения крашены в серо-зелено-белое. Цвета эти замечательно сочетаются с безлистными по весне деревьями, с зелеными елями и с удивительным прудом (разумеется прямоугольным) – у пруда изумрудное дно – рядом с домиком А.Ганнибала. Вообще-то самое удивительное в Петровском – обилие воды. Усадьба стоит на берегу озера. Через него протекает та самая Сороть, которая связывает своим течением всю местность. Но в конце марта воды там стало еще больше. Половодье! Оно было заметно и в Михайловском – маленькая деревянная мельница отправилась в плавание и оказалась на острове. А уж Петровское… К усадьбе ведет дорога, а по обочинам – воды. На островок же с беседкой и вовсе было не попасть, потому что дорожка к мосту оказалась под водой. Старожилы, как водится, ничего такого не упомнят, но все в один голос уверяли, что это только начало. Вода будет прибывать. Такая перспектива естественно наводила на мысль о деде Мазае и несчастных сначала, а потом-то, конечно, счастливых зайцах.

МАРТОВСКИЙ ЗАЯЦ

Зайцев я там не видела. Настоящих. Просто настала пора рассказать о местных сувенирах. Их здесь довольно много – и обычных, которые можно прикупить в любой лавчонке (и на Невском, и на Арбате) и других, которых нигде больше не найдешь. Много керамики, хороших книг, всякого рода буклетов с местными мотивами. И есть нечто, для меня самое приятное. ЭТО я покупаю здесь каждый раз во множестве и потом дарю всем хорошим людям. ЭТО всем нравится. ЭТО – стандартного размера открытка. Тусклого зеленого цвета фон, на нем белый овальчик, а в овальчике – теневой профиль зайца. Есть два варианта – заяц в полный рост и бюст зайца. Не знаю, который из них мне больше по душе, поэтому покупаю оба варианта. Только не надо думать, что на безрыбье и рак – рыба. Такого зайца везде бы было приятно приобрести. Потому, что это конкретный заяц: «Заяц, перебежавший дорогу Пушкину». То есть, перед нами изображение того самого мистического зайца, о встрече с которым поведал А.П., и который (заяц), можно сказать, уберег НАШЕ ВСЕ от участия в восстании вместе со своими знакомыми (позже их стали называть декабристами). В общем, – чудесный, энергичный, неожиданно остроумный заяц. Поэтому-то, когда в мой последний приезд в райцентр я не обнаружила любимых портретов, печали моей не было границ. Срок пребывания подходил к концу, а зайцы прекрасно отсутствовали. Я обошла все сувенирные киоски в усадьбах, в монастыре – все впустую. Настала очередь прочесывания киосков «союзпечати». Собственно все уже было исследовано и в этом плане. Расстроенная я возвращалась в гостиницу в последний день. И вдруг среди каких-то пыльных лавчонок, бочек, мусора увидела не замеченный ранее киоск, метрах в двухстах от гостиницы. Без всякой надежды на успех, а только уже по установившейся привычке, я стала повествовать киоскерше о своей потребности и вдруг… О, чудо! Она достала откуда-то из угла кучку открыток. Удостоверившись, что больше зайцев нет, я забрала все. Придя в гостиницу, я выложила на диванчике свой «охотничий трофей». За горизонт устремлялись ровные шеренги зайцев. Улыбка вернулась ко мне окончательно, когда я пересчитала животных. Их было ровно тридцать три, как богатырей у А.П. Мистика в действии!

МЕЧТА

Вот бы в сентябре…

В оформлении использованы рисунки из книг: Пушкин А.С. Граф Нулин/Худож. Э.Насибулин. – Псков, 2004. – 136 с. : ил.

Насибулин Э. Сказы о Сямене Стяпановиче Гейченка и его служении Александру сыну Сергееву Пушкину/Худож. Э. Насибулин. – Псков, 2003. – 144 с. : ил.