Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Библиотека в школе»Содержание №14/2005


КНИЖКА В ГАЗЕТЕ

Сказки–несказки

Фотография в игрушках

Вот и еще одна книжка Давида Германовича. И не стоит говорить о художественных достоинствах его работ. Дни наши, деловые до сумасшествия, жесткие до жестокости, просто нуждаются в произведениях человека, который жил сердцем.

...После смерти Давида в нашем доме долгое время было почти физически больно наводить порядок. По простой причине. Среди книг на полках лежал большой конверт с надписью фломастером: «ПИСЬМА ДАВИДА». Лежал он много лет. Постоянно пополнялся. Мы их часто читали и перечитывали.

Смешные, короткие, будто веселые искорки, письма-записки. «Ребята! Разменяйте рубль!» И тут же приклеен вырезанный из газеты рубль.

«Я бы выпил за тебя штоф водки, но меня слегка инфарктнуло...» Это телеграмма из больницы от Давида Германовича в день моего тридцатилетия.

«Как живете, караси? Ничего себе, мерси!» – это тоже из больницы. И вопрос Давида, и ответ его. Написано на… горчичнике. И конечно, не потому, что не было бумаги, просто так смешнее и интереснее.

А вот конверт со штемпелем Южно-Сахалинска. Почему? А просто взял Давид газету, вырезал из нее мою сказку, отправил на Сахалин до востребования, указал обратным мой домашний адрес. Потому и пришло письмо на улицу Черняховского с улицы Черняховского через Сахалин. И просто, и сложно, и запутано, и весело. Все, как у Давида!

Конечно же, ни один мой дом получал такие письма – светлячки. Но это были письма все-таки к нам. Когда хочу, перечитываю. Часто...

И еще. В моей комнате стоит пианино, на нем живут игрушки. Белки, кошки, фея, лягушата, судья в парике и мантии, маленький вратарь в маленьких воротах – это почти люди, почти актеры. Они «снимались» в моих диафильмах и мультфильмах. Среди этой компании стоит фотография Давида Германовича. Думаю, очень правильно, что стоит она именно здесь.

Давид Германович многому научил меня, ему нравились мои сказки. А еще он любил бывать в добрых, веселых компаниях. Уверена, он доволен, что фотография его живет среди озорных, легкомысленных существ.

И мне хорошо. Давид всегда рядом, смотрит на меня своими добрыми, мальчишескими глазами.

В годовщину смерти Давида возле его фотографии поставили свечу и две гвоздики. Мне очень хотелось одну выбросить: нельзя, чтобы у Давида Германовича Медведенко было четное количество цветов.