Нина Колоскова

Неожиданный Сергей Седов

Сказки Сергея Седова – это мир игры и фантазии, в который дети будут вовлечены без труда. Писатель и сам с удовольствием играет, придумывая совершенно неожиданные сюжеты или наполняя хорошо знакомые новым содержанием. Ребята, например, с первых строк узнают и сюжет, и персонажей «Краденого солнца» К.Чуковского. Вот только конец сказки будет для них (да и для вас тоже) совершенно неожиданным… Или, в другой сказке – старик поймал говорящую рыбу и попросил выполнить желания. Только не хрестоматийную «золотую», а окуня. Вам уже интересно, что из этого получилось? А ничего не получилось: волшебник научил окуня разговаривать и не научил выполнять желания. А в своей сказке «Царевна-лягушка» писатель сам проводит четкую грань между правдой и вымыслом.

Седовские сказки населяют персонажи оригинальные: карась, рассказывающий анекдоты; Крокодил и медведь, устраивающие в целях наживы, ежедневное шоу для зверей; Людоед, который никогда не ест человеческого мяса; Рыболов Михалыч, который «ловил… рыбу без наживки и даже вообще без крючка… Один раз человек все-таки попробовал ловить как все, но ему это не понравилось и он вернулся к своему способу». Другой персонаж «…часто ходил на охоту и стрелял – мимо белки, мимо зайца, мимо оленя...» Мастерство охотников у Сергея Седова заключается в том, чтобы ни в кого не попасть. Еще один «чудак» «…каждую среду, летом и зимой, в любую погоду, даже когда штормило… выходил на берег, снимал одежду и уплывал в океан», и все это для того, чтобы дельфины поняли, «…что сегодня среда».

В лучших сказочных традициях в сказках С.Седова действуют цари-батюшки, царевичи, людоеды, волшебники (обязательно всемогущие). Они прекрасно уживаются с не совсем сказочными персонажами – премьер-министром, например, который прежде, чем сорвать цветок, спрашивает у него разрешения.
И получает отказ. А что, если предложить детям дописать эту совсем короткую сказку?

Ребятам произведения писателя помогут поразмыслить о том, что бывает, когда нарушается естественный ход событий. Например, что будет с листом, если он осенью вместе с другими листьями не упадет с дерева.

Достоверности в биологических фактах Седов придерживается неукоснительно: щуки, как им и положено, едят карасей, прочие рыбы любят полакомиться червяками, ежи колются.

Домашние животные у Сергея Седова абсолютно равноправны: «Один пес каждый день выходил на прогулку со своей хозяйкой». Его не выводили – он именно выходил.

Обстоятельства, в которых действуют герои писателя, хорошо знакомы современному ребенку. И не раз еще, читая сказки Седова, он «примерит» их на себя. Или вернется к знакомой ситуации и посмотрит на нее совсем по иному. Самая страшная сказка (и самая для нас главная!) – о сорванных цветах. Ну, скажите, кто не рвал цветов на лугу или лесной полянке? Но вряд ли кто-то слышал, как в ужасе цветы шептали: «Только не меня! Только не меня!» «Некоторое время цветы молчали, потрясенные. Потом начинали шелестеть листочками:

– Слышали, Смерть опять сменила имя! Вчера еще звалась Людочкой. А позавчера, помните, Кирой Семеновной». Ведь никто больше не захочет, чтобы «цветочная смерть» звалась его именем…

Один из циклов называется «Сказки несовершенного времени». И совсем неважно, ставит ли автор точки над буквой «е» в слове «несовершЕнное»: если оно (время) несовершЁнное – значит надо уже что-то позитивное начать совершать. А если несовершЕнное, то пора совершенствовать…

И еще: «…дурачкам лучше оставаться маленькими, а не становиться огромными дураками!» Это тоже Сергей Седов.

* * *

Жил один человек. Он работал премьер-министром. А после работы шел в лес. Обнимал березки, слушал дубы, катался по травке. Когда замечал какой-нибудь цветок, подходил к нему и спрашивал:

– Можно тебя сорвать?

И цветок ему отвечал:

–Нельзя!

* * *

Жил один человек. Все свободное время он проводил с удочкой на берегу реки. Никто никогда не видел, чтобы он кого-нибудь поймал. Никто не видел, чтобы у него когда-нибудь клевало! Это потому, что ловил он рыбу без наживки и даже вообще без крючка. А вот поплавок у него был, и грузило тоже. Другие рыбаки приставали к нему с дельными советами. Но он отшучивался и продолжал неподвижно сидеть, глядя на поплавок.

Один раз человек все-таки попробовал ловить как все, но ему это не понравилось и он вернулся к своему способу.

Если вы увидите его, сидящего на берегу, то, скорее всего, не узнаете. Но вам обязательно захочется сесть рядом и помолчать. Кстати, зовут его Михалыч.

* * *

Жил один человек. Каждую среду, летом и зимой, в любую погоду, даже когда штормило, он выходил на берег, снимал одежду и уплывал в океан. Плыл он долго: иногда – час, иногда – два, хотя это было опасно: у него могло свести ногу, он мог утонуть… Но, человек плыл и плыл, несмотря на усталость, до тех пор, пока не встречал в океане дельфина. Только после этого человек разворачивался и плыл обратно к берегу. А дельфин спешил к своим сородичам, чтобы сообщить им, что сегодня среда.

* * *

Жил один человек. Он часто ходил на охоту и стрелял – мимо белки, мимо зайца, мимо оленя... Испуганные звери разбегались куда глаза глядят. А потом, отдышавшись, страшно радовались, что остались живы и чувствовали себя заново рожденными.

– Представляешь, – рассказывал человек своей жене. – Сегодня промахнулся всего на три сантиметра – это когда в оленя, а в белку – и вовсе на один!

– Но ты же мог попасть! – всплескивала руками жена.

– Что ты, что ты! – успокаивал ее муж. – Я стрелять умею!

* * *

Один пес каждый день выходил на прогулку со своей хозяйкой. И как только выбегал из дома, сразу находил во дворе палочку, приносил хозяйке и говорил:

– Брось, пожалуйста!

– Нет, нет, нет! – мотала головой хозяйка. – Хватит, надоело, каждый день одно и тоже!

– Неправда! – возражал пес, – Палочки всегда разные! То березовая, то кленовая! Дубовые тоже бывают. Иногда они близко летят, а иногда – далеко-далеко, замучаешься искать.

– Я слышала это уже тысячу раз! – отвечала хозяйка. – Можно мне спокойно погулять? Вон смотри, спаниель носится как угорелый безо всякой палочки и не пристает к своей хозяйке.

– Ну, пожалуйста! – умолял пес. – В последний раз!

– Последний раз уже был вчера! – не сдавалась хозяйка.

– Значит, нет? – Нет! – Никогда? – Никогда!

Пес покорно вздыхал, ложился на траву или на снег, прикрывал ухом правый глаз и думал:

– Сейчас бросит.

И она бросала.

* * *

Жил на свете людоед, который никогда не ел человеческого мяса. У него было редкое заболевание желудочно-кишечного тракта и люди были ему противопоказаны.

– Ерунда это все! Съешь, попробуй! – приставали к нему друзья-людоеды на корпоративных вечеринках.

– Ну, да! – отвечал людоед. – А потом тошнота, рвота, сыпь… Нет уж, я лучше огурчик, вот… грибочек… икорочки…

* * *

Один царевич искал себе невесту, как советовал царь-батюшка. Утром выходил на опушку, натягивал тетиву и стрелял в любую сторону.

– Где стрела упадет, – учил царь-батюшка, – там и невесту ищи.

Шел царевич за стрелой и находил ее на болоте. А в болоте, известное дело, одни лягушки водятся.

Царевич выбирал одну, покрупнее, и брал замуж. Но только жизнь у них с самого начала не залаживалась. А ближе к вечеру молодая и вовсе мужа бросала, бежала в родное болото. Это ведь только в сказках: лягушка – не простая лягушка, а в жизни…

* * *

Один лесной паук был художником. Ткал не простую паутину, а настоящие картины: пейзажи, портреты, жанровые сцены. Получалось у него очень талантливо и оригинально. Мухи тучами слетались на вернисаж модного художника. Экзальтированные поклонницы с восторгом кидались головой прямо в паутину. Паук съедал не всех: одну-двух, остальных отпускал на свободу.

– Прилетайте, – говорил, – дня через четыре. Будет на что посмотреть. Есть у меня замысел одного натюрморта: с виноградом, персиками и дичью.

* * *

Жил в одном городе булочник. Он выпекал из теста птичек: воробушков, ласточек, попугайчиков. Их хорошо покупали дети. Но иногда кое-какие плюшки оставались. Вечером, перед закрытием, булочник (он был еще и волшебником) взмахивал рукой – и все непроданные птички мгновенно оживали, улетали в окошко.

А за окошком стояли дети, они смотрели на вылетающих птиц и говорили:

– Вон тот воробушек – это я его не съел!

– А я запросто мог съесть ту ласточку и ту, и еще тех трех попугайчиков. У меня деньги есть и аппетит ого-го!

* * *

Один осенний лист не падал с дерева. Другие падали. Пролетали мимо, здоровались, прощались.

– Я еще немножко повишу! – оправдывался лист. – А потом тоже…

Дул холодный ветер, падал снег, накрывал упавшие листья, а наш неупавший все держался, держался, держался.

Наступала весна, появлялись юные зеленые листочки, с удивлением смотрели на нашего неупавшего, на бурого, сухого, скрюченного.

– Ты кто? – спрашивали.

– Я? Ну, это… Учитель!

* * *

По воскресеньям, ближе к вечеру, крокодил проглатывал солнце.

Потрясенные звери собирались на берегу. Слоны, жирафы, бегемоты.

– Ужас-то какой! Чувствуете, похолодало! Это катастрофа!

Раздавался плач, вой, стенания. Все понимали: просить жестокого крокодила о пощаде бесполезно.

– Медведя нужно звать!

– Правильно, медведя! Где медведь?

– Да здесь я! – раздавался голос медведя. – Только не знаю, справлюсь ли.

– Ты уж постарайся! – ревели звери. – А мы тебя отблагодарим.

Медведь прыгал на крокодила, боролся с ним, ломал его так и эдак. Затаив дыхание, наблюдали звери за жестокой схваткой. Наконец, из пасти крокодила выкатывалось солнце и все кричали: Ура!

В сумерках к одиноко сидящему на берегу медведю тихо подплывал Крокодил.

– Все, Миша, не могу больше! Это солнце, такое противное, да еще жжется, тьфу! Ну почему я должен его глотать?

– А ты посмотри, Федя, сколько мы заработали! – отвечал медведь и показывал на приношения благодарных зверей: – Мед, триста кило! Козы – тридцать штук. Рыба (ты любишь, я знаю) тридцать три центнера – ешь не хочу! Но главное даже не это. Пойми, Федя: шоу должно продолжаться!

* * *

На одной поляне росли цветы. Ромашки, васильки, колокольчики… Тянулись к солнцу, качались на ветру. Вообщем, все было хорошо. Иногда только приходила Смерть. Ее тень носилась по поляне и забирала самых лучших. Цветы затаивали дыхание и думали:

– Только не меня! Только не меня!

Наконец, откуда-то раздавался громкий голос:

– Машенька! Машенька – ты где?

И Смерть убегала… А голос говорил:

– Вот молодец! Какой замечательный букет!..

Некоторое время цветы молчали, потрясенные. Потом начинали шелестеть листочками:

– Слышали, Смерть опять сменила имя! Вчера еще звалась Людочкой. А позавчера, помните, Кирой Семеновной.

Всемогущий волшебник

Живет на свете один волшебник. Всемогущий.

Он идет по лесу. Смотрит на березу и думает:

– Интересно, а могу я превратить березу в дуб?

И превращает! Там, где береза стояла, вдруг, раз – дуб стоит!

– Да, – говорит волшебник, – я очень могущественный! А, смогу, например, клен в осину превратить?

И опять получается!

А в это время, совсем рядом, на полянке, ежик с зайцем дерутся-пихаются. Выясняют, кто самый сильный.

– Я сильней! – кричит ежик и колет зайца иголками.

– Нет, я сильней! – Кричит заяц и лягается задними лапами.

Вдруг, они замечают волшебника, который идет по лесу и запросто превращает березы в дубы, а клены в осины.

Заяц подбегает к волшебнику и спрашивает:

– А сможешь превратить меня в носорога? Только не в обыкновенного, а в десять раз больше?

– Смогу! – отвечает волшебник – и тут же превращает зайца в носорога, да не в обыкновенного, а в десять раз больше!

Носорог грозно топает ногами и высматривает, где там ежик.

А ежик подкрадывается к волшебнику с другой стороны и шепчет:

– А меня в слона можешь? Только не в простого, а в десять раз больше!

И волшебник превращает ежика в слона, да не в простого, а в десять раз больше.

Гигантский носорог и огромный слон начинают драться-пихаться. Да так, что валят все деревья в лесу. Падают и дубы, и березы, и осины, и клены! Достается и волшебнику. На него падает елка.

Вот лежит всемогущий волшебник под елкой и думает:

– Нет, этим дурачкам лучше оставаться маленькими, а не становиться огромными дураками!

Раз! – Гигантский носорог превращается обратно в зайца.

Два! – Слон – обратно в ежика.

Три! – Все деревья встают живые-здоровые. И где раньше березы росли, снова березы стоят. А где клены – снова клены.

Все по-старому. Только заяц с ежиком недовольны. Они уже не пихаются, как раньше, а рассказывают белкам и бурундукам, что волшебник – так себе, не очень-то всемогущий. Они проверяли!

* * *

Стоит всемогуший волшебник у тихой речки, бросает рыбам хлебный мякиш и думает:

«Никогда еще ни одна рыба не сказала даже одного слова! А достаточно ли я могущественен, чтобы…»

И вдруг, рыбы начинают разговаривать.

Волшебник, довольный своим могуществом, уходит в горы. А на берегу остаются рыбаки. Они удивляются, почему рыба не клюет?

А рыбы разговаривают. О еде забыли. Столько всего нужно сказать друг другу – ведь молчали целую вечность! Даже щука не ест карася, а слушает, как он рассказывает анекдоты.

Только один прожорливый окунь вспоминает о том, что кроме разговоров есть еще на свете вкусные червяки и… попадается на крючок.

Рыбак вытаскивает окуня, а тот говорит ему:

– Отпусти меня в тихую реку!

– Все ясно, ты золотая рыбка! – соображает рыбак. – И выполнишь три желания! Ну, тогда, во-первых, хочу, чтобы жена моя стала президентом! Во вторых, чтоб мои дети стали лучшими теннисистами на свете, а в третьих, хочу, чтобы у меня под матрасом лежал миллион долларов! Сделаешь?

Ну-у-у… – говорит окунь. – Да!

Рыбак отпускает окуня в тихую реку, а сам сломя голову несется домой.

Прибегает, смотрит, а жена его по-прежнему домашняя хозяйка, дети – балбесы, а под матрасом – всего пять рублей!

– Ну, – говорит он жене, – чтобы я еще раз поверил рыбе!!!

Рисунки Анатолия Никитина