Ключ от малахитовой шкатулки

Интервью с Ариадной Павловной Бажовой-Гайдар

Это ведь никогда не разберешь, где старое кончается, где новое начинается. Иное вчера делано, а думка от дедов-прадедов пришла…

Павел Бажов

Этот солидный том с ликом Павла Бажова, как бы проступающим из малахита на обложке, я увидела в доме у Ариадны Павловны Бажовой-Гайдар. Книгу выпустило екатеринбургское издательство «Сократ». Издание посвящено 125-летию Павла Петровича Бажова, которое отмечалось в январе 2004 года.

Если говорить о литературном краеведении, то, пожалуй, это одно из лучших изданий в названном жанре. Как пишут создатели, «идея книги-путешествия по маршрутам бажовских сказов родилась не в одночасье. Подступы к ней были длительными, замысел вызревал много лет. У истоков книги стояли фотожурналист, лауреат премии им. П.П.Бажова, заслуженный работник культуры России Владислав Ветлугин, давно и прочно связавший свое творчество с бажовской темой, и неутомимый путешественник , организатор туристского движения на Урале Александр Черноскутов».

На форзаце – карта Урала с такими поэтичными названиями Полевской, Иткуль, Касли, Сысерть, Полдневая. Рядом – связка ключей: подбери ключик, найди заветную шкатулочку, отопри ее. Вот они – сокровища: и материальные – камушки да в оправе драгоценной, и духовные – каждый сказ и каждое путешествие несет в себе мир вечных ценностей: честный труд, мудрость, красота мира, чистота души…

Каждая глава книги, а их тут тринадцать, – это путешествие. Предваряет странствия – рассказ о Екатеринбурге – столице сказового царства-государства. И как органично в пространстве одной книги сосуществуют, дополняя друг друга, фотографии, карты-схемы, сказы, проиллюстрированные разными художниками, краеведческие очерки. Словно драгоценные камни вынесены на поля «Словесные ключики» – словарь местных топонимов и непонятных слов и выражений. Оказывается жужелка – это название мелких самородков золота, золотник (который мал, да дорог) – это старая мера аптекарского веса в 4,1 грамма, Зюзелькой именуется речка, один из притоков речки Полевой, а глагол мараковать означает «понимать». А сколько подобных драгоценных камешков рассыпано по сказам Павла Петровича Бажова!

Мы беседуем о книге и многом другом с дочерью писателя – историком, литератором Ариадной Павловной Бажовой-Гайдар, ведь эти сказы творились у нее на глазах.

Ариадна Павловна, Вы помните свои первые впечатления от произведений отца, или они были с Вами всю жизнь?

Мне было десять лет, когда папа прочел нам первые сказы. У нас в саду росла красивая большая липа, под ней стоял стол и скамейки вокруг. И вот там мы пили чай, папа мама и я. Папа принес тетрадочку (школьная такая тетрадочка с пушкинскими сюжетами на обложке), и там прекрасным каллиграфическим почерком написан текст. Это был «Каменный цветок». Он прочел сказ вслух и посмотрел на нас мамой, как мы реагируем. Мне сказ очень понравился, но я подумала: ну зачем эти слова сложные. Почему нельзя попроще? Но вслух этого не сказала. И хорошо – ведь он так искал, трудился и находил эти слова, ему важна была привязка к месту, говор каждого конкретного рудника. Это было первое впечатление. Очень хорошо помню, как мы ходили на папин юбилей. Уральское книжное издательство выпустило первую книгу «Сказов», их туда вошло четырнадцать. Принимали очень тепло и очень торжественно. А переживали мы в семье непростые времена. Перед самым выходом я помню, мама штопала папину гимнастерку, отглаживала потертые брюки, папа надел толстовку с кожаным поясом.

Мне всегда было как-то немного странно, что сказы Бажова писались в тридцатые годы: насколько они глубинные, а ценности в них – вечные. А какие у Вас остались воспоминания о времени написания сказов?

Тридцать седьмой год. Я очень хорошо помню, у нас был обыск, поступил сигнал, что у папы хранится оружие. Я так и не знаю, было ли оно. Существовала семейная легенда, что мама выбросила его в колодец у нас во дворе. Пистолет не нашли, однако уже знали, что папу арестуют. В это время было арестовано все свердловское начальство, ждали ареста. Папа получил повестку, собирает вещички, прощается, уходит к следователю, а там ему говорят – следователя сегодня нет и не будет. Отец и пошел домой. Оказалось, что следователя в этот день арестовали, а распоряжений об аресте Бажова у того, кто заменил арестованного следователя, не оказалось. И начался очень тихий и грустный этап жизни нашей семьи: папу исключили из партии, у нас как-то сразу замолчал телефон, к нам перестали приходить. Папа пришел ко мне вечером и объяснил: я должна в школе сказать, что отца исключили из партии. Предупредил: тебе не доверят быть старостой или председателем совета отряда. Я все сказала в школе, правда, это ни на кого не произвело впечатления. Многие родители моих товарищей уже сидели. Ожидание ареста продолжалось в течение года. Мы все это время жили очень скромно на заработок маминой сестры. Библиотекаря, между прочим. В школе было нормально, а дома все как-то замкнулось, было сурово, скучно и голодно. В течение года в Свердловске трижды полностью поменялось руководство города, и наконец, папу вызвали в райком партии и вручили ему партбилет. Жизнь потекла по старым законам. Но ему приходилось быть все время на месте подозреваемого: он закончил церковную школу, затем духовную семинарию, был очень образованным человеком. До революции работал учителем, построил свой дом. А во время партийных чисток это все вызывало неприятие. «Эта контра может навредить нашей советской литературе». Так что папа работал скромным редактором, его образованность и помогала, и мешала ему.

Малахитовая шкатулка: В поисках новых ключей: Путешествия со сказами Бажова / Авт. очерков А.П. Черноскутов, Ю.В.Шинкаренко. – Екатеринбург : Сократ, 2004. – 464 с.; ил.

Ариадна Павловна, как Вы оцениваете новую книгу об Урале Павла Бажова издательства «Сократ»?

Очень высоко оцениваю, считаю ее замечательной, очень познавательной. Это серьезный краеведческий труд. Кроме того, у уральцев вообще особый вкус к полиграфии, здесь умеют и делают хорошую книгу. Издана не только с любовью, но и со знанием: посмотрите, как работают фотограф и художник. Книга общечеловеческая – и на взрослого человека, и на школьника. Это образец того, как можно создать книгу о писателе и его любимом крае: через язык, через место пребывания, через поворот судьбы, через сказы. И прекрасная память о Бажове. Павел Петрович начинал с краеведения, получил свое образование благодаря краеведу Николаю Павловичу Смородинцеву. Николай Павлович был ветеринарным врачом, краеведом. Он заметил талантливого мальчика, дал возможность ему учиться.

Отец очень любил и знал Урал, исходил и изъездил его вдоль и поперек, побывал везде. Лучше всего он знал родной Сысертский горнозаводский округ. С детства его увлекала история, слово, краеведение. Он всегда говорил, что он не писатель, а фольклорист, что он только доносит до читателя те легенды и мифы, которые рождает Урал. Почти все сказы привязаны к местам, которые отец изучал, много общался с людьми. Еще будучи учителем, он каждое лето отправлялся в путешествие на велосипеде. Жил в какой-нибудь деревне, слушал, что говорят, как говорят, постоянно что-то записывал. У него были очень богатые фольклорные записи, но во время гражданской войны они пропали. Его особенно интересовал говор, ему казалось, что от слова очень многое идет. Вот родилось какое-то слово: почему, как, откуда. Например, в одном из рудников тяжелый лом называли «старик», а легкий – «девка». «Девка пойдет, или стариком возьмем?» Пошел отсюда сказ.

Отец был всегда в центре краеведческих собраний. Было у нас краеведческое общество, его возглавлял немец Клер, папа был его активным участником. А спустя годы, когда папа стал депутатом Верховного Совета, он оказывал краеведам всяческую помощь.

Сидим, рассматриваем фотографии и иллюстрации. Как же по-разному видят Бажова художники! Ариадне Павловне ближе классический стиль, а в современных, юбилейных изданиях ее привлекает оформление книг, особенно орнаментальные заставки. В краеведческом путеводителе издательства «Сократ» использованы иллюстрации тринадцати художников! Страницы, на которых напечатаны сказы, обрамляет бледно-зеленая рамочка, по нижней кромке идет спил самоцвета! Ариадна Павловна с любовью и почтением книжного человека бережно переворачивает страницы и улыбается.

Беседовала Татьяна Рудишина