Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Библиотека в школе»Содержание №24/2006


Остров сокровищ. Выпуск 10.
Вкладка в «БШ» № 24 (180). 16-31 декабря 2006 года

Капитанский мостик

Наталья Василькова

«Что за прелесть эти сказки...»

Примерно то же подумала я сама, когда впервые прочитала неряшливо напечатанные на принтере листки. Принес их мне один Замечательный Человек в самый, наверное, тяжелый период моей жизни, принес со словами: «Если вы любите сказки... вот тут один мой друг написал...» И я тогда ужасно испугалась: а вдруг – плохие, вдруг автор – графоман? Вон как рукопись выглядит!.. И что же я скажу тогда этому замечательному человеку? Но стоило открыть первую...

Первой оказалась сказка «По законам живой природы»... Минувшим летом, во время мастер-класса Евгения Клюева на книжном фестивале, эта сказка разыгрывалась актрисой Анной Куненковой с детьми. И надо было видеть, с каким азартом и, одновременно, с каким пониманием всей глубины текста, входили в образы Лягушонка, Аистенка и Кузнечика, даже – Старой Вороны, и даже – Дуба, ребята от пяти и, примерно, до двенадцати-тринадцати лет.

...Стоило мне прочесть страницу – и я бросилась звать дочь и внука, минуту спустя мы уже вырывали друг у друга рукопись, в полном упоении перечитывая полюбившиеся места. А когда закончилась последняя сказка, я, не посмотрев, что уже за полночь, позвонила тому, кто подарил мне это чудо:

– Где вы нашли этого друга? Он же поэт!

– А откуда вы знаете, что он и стихи пишет? – удивился Замечательный Человек.

– Да это же в каждой строке чувствуется! Сколько у него сказок?

– Двести.

(На самом деле их тогда было семьдесят, а двести с небольшим стало только сейчас, когда на пороге четвертый сборник – НВ).

– Я хочу все! И стихи – все!

Суровой ноябрьской ночью 2001 года я получила электронной почтой все имевшиеся к тому времени в компьютере у автора, живущего в Дании, сказки и стихи и, прочитав, поняла, что должна, – нет, обязана – сделать все возможное и невозможное, чтобы это увидело свет, дошло до читателя. И очень скоро Евгений Клюев получил в моем лице самого придирчивого в мире редактора, а заодно и самого неопытного и неумелого на свете литературного агента. Сегодня я горжусь тем, что уже вышло довольно много книг и стихотворных подборок, а в издательских планах – еще больше.

Евгений Клюев

Собственно, сказками можно назвать почти все, написанное Евгением Клюевым. Разве не сказки – роман «Книга теней», или другой – «Между двух стульев»? А новый, тот, что выйдет нынешней осенью, он-то уж точно сказка... Или уморительные новеллы о 77 существующих или не существующих, – поди пойми, – государствах мира из «учебника жизни (за рубежом)», названного им «Странноведение»? Разве не...

Впрочем, вот что сказал сам автор в одном из интервью, отвечая на вопрос: «Как бы Вам понравилась такая идея: сказка как домашнее задание школьнику?» – «Замечательная идея! Правда, есть нечто более важное, чем уметь писать сказки... важно уметь помнить: что бы ты ни написал – это только сказка». – И дальше: «Вы будете продолжать писать сказки?» – «Вне всякого сомнения! Я, правда, пока не знаю, будут ли они называться «сказками» или «романами», «рассказами», «стихами»... газетными статьями, если уж на то пошло».

Но в чем прелесть-то? Глупое и бессмысленное дело – пересказывать стихи или музыку (а я могу – уже не как редактор, а как читатель – с таким же правом отнести все, написанное Евгением Клюевым, к области поэзии или музыки), пожалуй, скажу просто, что мне, лично мне, дает общение с его сказками.

Наверное, главное тут вот что: за прошедшие пять лет я стала немножко иначе, любовнее и внимательнее, смотреть на мир, на то, что меня окружает, не делая различия между людьми, животными, растениями, предметами... Все – живое. Все дышит и все чувствует. Читатель извлекает по маленькому уроку из каждой сказки. Я видела себя то в «Маленьком Старательном Веере», едва не заморозившем собравшихся на пляже людей , то в «Утенке, Упрямом, как Бык», то в «Оловянной Ложке, мечтавшей о Барселоне»... И пытаюсь не только лечиться ими (ибо они, ко всему, обладают явными целительными свойствами, проверено!), но как-то... ну, пусть и наивно прозвучит – стать лучше.

Впрочем, может быть, и не так наивно, ведь не зря именно эти сказки так активно используют в модном нынче направлении – «сказкотерапии». А еще они побуждают к собственному творчеству. Приведу лишь один пример. Главный режиссер РАМТ, Алексей Бородин, целое лето играл со своим десятилетним внуком «в сказки Клюева» – и Никита начал сам сочинять сказки. Вот одна из них:

Воздушная ванна

Жила-была воздушная ванна. Она летала повсюду, и все люди ее с удовольствием принимали. Но пришла осень. Стало холодно, и людям уже не хотелось принимать воздушную ванну. А она все летала и кричала: «Примите меня, примите меня!»

Так прошли осень, зима и ранняя весна. Опять стало тепло, и людям снова захотелось принимать воздушную ванну.

Воздушная ванна была счастлива: ее опять принимали.

Никита Филимонов

Десятилетний Никита Филимонов точно понял главный принцип, которым руководствуется Клюев. Вот как он сочинил самую первую сказку: ...мне вдруг стало понятно, как пишутся сказки. Это не значит, что я захотел написать сказку, нет, я именно понял, как это делается. Сказка пришла внезапно, из одной фразы, причем даже незаконченной: “...словно целый парусный флот”. Ясно, что это никакое не имя, это, скорее, эквивалент мечты, указание на то, чего не бывает. Но за парусным флотом потянулись и Вторая Половинка Красного Кирпича, и Спичечный-Коробок-с-Единственной-Спичкой, и Зеленый Листок Неизвестного Растения и все-все-все. Поначалу сказка была очень длинная, потом ужалась с семи до трех с небольшим страниц. Выброшенными оказались все признаки человеческой реальности, которыми я наделил своих персонажей, а они, как выяснилось, в них вовсе не нуждались. Сказочные персонажи вообще не обязаны чем-либо оправдывать свое существование: ни тем, что они как мы, ни тем, что они не как мы... Я понял для себя некий генеральный принцип сказочности: это драматургически выстроенное общение тех, о чьем общении мы не имеем и не можем иметь ни малейшего понятия. Биоценоз кухонного стола, микрокосм мусорной ямы или банки с сардинами, сообщество бутафорских фруктов – вот что мне интересно. Многие вещи, которые мы воспринимаем всерьез, там всерьез не происходят, более того, часто не происходят вообще. Для меня это своего рода эксперимент: запустить агента в среду и посмотреть, что из этого получится. Ролевая игра, если хотите.

Клюева часто сравнивают с Андерсеном. Похоже – и тут и там предметы используются как персонажи, непохоже – у Андерсена и в помине нет того, что для Клюева, наоборот, весьма характерно – волшебной игры словами. Но тут уже совсем другая тема, тут надо всерьез говорить о творчестве писателя в целом, потому замолкаю. Возвращаюсь к правке нового сборника, а читателя, юного и взрослого, отсылаю к уже вышедшим книгам, которые, верю, подарят ему много-много счастливых часов и дней.

Сборники сказок
Евгения Клюева

Сказки на всякий случай. –М. : Слово, 2003.

Ужасно скрипучая дверь и другие люди. – М. : НЛО, 2004.

Цыпленок для супа. – М. : РИПОЛ-Классик, 2002.