Юрий Коваль

* Цитируется по: Коваль Ю. АУА. Монохроники :
Повесть / Юрий Коваль. – М. : Подкова, 1999. – 464 с.

* * *

– Сегодня у нас концерт, – сказал Валентин Иваныч.

Оказалось, летом в Ферапонтово трудился некий стройотряд из студентов Ленинградской консерватории. Среди них был Серёжа Чиж, знаток духовных песен. Они ещё летом пробовали спеть в храме – получилось хорошо. И вот сегодня, 21 сентября, в праздник Рождества Богородицы они приехали специально из Ленинграда, чтоб спеть в храме Рождества среди фресок Дионисия. Меня тянуло поскорей поехать на гору, но ребята удержали – захотелось послушать. И вот в назначенный час снизу от школы к монастырю двинулась странная для Ферапонтова процессия: восемь молодых людей почти в смокингах и с бабочками возле шеи и две девушки в бархатных платьях. Изумлённые жители расступались перед ними, поднимая пыль. Молчаливо прошествовав, они вошли в храм, расставились вокруг сколоченного наспех пюпитра, на котором зажглись две свечи, и начали пение.

Это была почти полная праздничная служба. В храме постепенно поднабилось народу в резиновых сапогах, все слушали внимательно и изумлённо, только не видел я, чтоб кто-нибудь осенял себя крестным знамением. Я слушал вначале не слишком внимательно. Меня поражал, так сказать, антураж – вдруг пение – вдруг в Ферапонтово. Я делал наброски. А кончивши набрасывать – вслушался.

Пение захватило меня, очистилась вдруг душа. Чуть не плача, вышел из храма.

* * *

Когда я вижу погост, особенно сельский, думаю порой – желал ли бы я здесь лежать, успокоиться здесь? Неуместны бывают эти мысли, не ко времени ещё, кажется. На этом погосте – покойно. Старая церковь, и вид оттуда – вечный. Но вот разрастётся город, живые пойдут по мёртвым. Но всё-таки эти знаки – старая церковь на бугре, кресты, берёзы – знаки покоя. Хорошо и не страшно, легко на душе, когда я вижу погост, особенно сельский.

* * *

Болотная дорога привела меня вначале к брошенной в ольшанике ржавой барже. Будто из-под баржи вытекал торфяной ручей. С полсотни шагов прошёл я по ручью, и, окружённая лесами, открылась мне медленная болотная река. Это и была – МОдлона.

МОдлона – ударенье ставят местные жители на первом слоге. Это обычно в вологодских краях – МОдлона, СУхона...

Как ни поставь ударенье, Модлона – слово удивительное. Медленно течёт Модлона, и не от этого ли слова «медленно» происходит её названье?

...Модлона течёт модлонно... Дремучая, по-болотному ласковая река. А водятся в ней чернейшие окуни и воронёная сорога. Обычно нет рыбы светлей и серебристей сороги, а тут – темна, глаз и плавник красен, брюшко тёмного серебра, а уж спина – воронёная.

* * *

Проходящий почтальон указал нам дорогу к Веретьеву. Красивое и родное, хоть никогда не виданное место. Взгорочек в низине, могучая церковь, забытый погост, два мёртвых дома за спиною, поднявшиеся из обширной тресты утки, мой одинокий промах, мгновенно отнесённый ветром в сторону Ферапонтова.